К тому времени, как R.E.M. стали работать над альбомом «Monster» в 1993 году, все вокруг изменилось. «Было ощущение, что нас как будто нет, — вспоминает гитарист Питер Бак в интервью Apple Music. — Если, конечно, не считать эти релизы, которые разошлись гигантскими тиражами». Бак говорит об «Out of Time» и «Automatic for the People», двух прорывах, несмотря на годичную паузу в гастролях отмеченных премиями «Грэмми» и платиновыми сертификатами. К концу первого десятилетия своего существования R.E.M. превратились из инди-фаворитов в старейшин альтернативного рока, приход которого они сами и возвестили, а заодно приобрели статус поп-звезд. Ставки были высоки. «С другой стороны, успех облегчает тебе возможности для эксперимента, — размышляет Бак. — Всегда стоит сворачивать с прямого пути, когда появляется такой шанс». Зная, что вскоре предстоит возвращаться к концертам — и собирать на сей раз гигантские стадионы, — музыканты поняли, что нуждаются в соответствующих песнях. Если «Automatic for the People» отличался чистым, объемным звуком и состоял в основном из песен в среднем темпе, построенных на звучании акустических гитар, то «Monster» обещал стать его полной противоположностью. «Нам требовались энергия и мощь, — говорит Бак. — Мы не собирались записывать еще один альбом медляков». Избрав в качестве источника вдохновения глэм-рок 70‑х, группа сосредоточилась на музыке одновременно расхристанной и расчетливой, с жестким звучанием электрогитар, которое вряд ли ожидали услышать поклонники R.E.M. Несмотря на то, что группа вошла в моду в эпоху гранжа, таким был ответ музыкантов на свалившуюся на них популярность. Тексты Майкла Стайпа, написанные в основном в третьем лице, оставались непроницаемыми, а его вокал был спрятан так глубоко в слоях микса, что продюсер Скотт Литт постоянно умолял группу дать ему шанс свести альбом по-другому. Ремикс, который вы также можете здесь услышать, приглаживает ершистую гитару Бака и вытягивает голос Стайпа, делая звучание релиза более доступным. «По-моему, он cработал примерно так же, как мы при записи „Document“ в 1987 году, — предполагает Бак. — Он просто убрал все избыточное. Получилось по-своему занятно — по крайней мере, это позволяет мне посмотреть на альбом с другого ракурса». Спустя 25 лет «Monster» по-прежнему стоит особняком в дискографии R.E.M. Запись альбома окружена трагическими событиями. Ее начало пришлось отложить в связи со смертью друга Стайпа — актера Ривера Феникса, а последней группа записала душераздирающую «Let Me In», трибьют фронтмену Nirvana Курту Кобейну, незадолго до этого покончившему с собой. Помимо этого, музыканты испытывали проблемы со здоровьем, а Бак отвлекался на дела семейные — у него родились близнецы. Предоставляя возможность сопоставить оригинальную версию «Monster», ее ремикс, запись с концерта в Чикаго 1995 года и массу преимущественно инструментальных демоверсий, юбилейное издание не только переосмысливает конкретный альбом, но и всю историю R.E.M. того периода. Это скорее слепок эпохи, нежели вневременная классика — водораздел между двумя периодами в карьере группы. «Мы очень спешили, — вспоминает Бак. — Это был первый альбом, который не стал нашим триумфом. Отзывы были довольно сдержанными, и я помню, что подумал тогда: „Ну и ладно, пора двигаться дальше“. Но сейчас, когда люди подходят ко мне на автограф-сессиях, мне кажется, „Monster“ несут на подпись чаще, чем любую другую запись. Нет, я до сих пор не думаю, что это наш лучший релиз, тем не менее, я им очень горжусь». А вот что Бак рассказывает о ключевых треках с альбома, о его любимой песне «I Took Your Name» и об инструментальном демо «Pete’s Hit». What’s the Frequency, Kenneth? «Мне не хотелось просто играть соло в этой песне. Каждую неделю в мире исполняют миллион соло, поэтому я подумал: „А что, если я сыграю его задом наперед? Или еще проще — пущу пленку в обратную сторону“. В итоге это соло сносит трек в сторону от хард-рока. Совершенно внезапно он начинает звучать довольно странно и психоделично. В ремиксе исчез эффект тремоло, партия стала немного прямолинейнее. Пожалуй, я предпочту оригинал — в нем слышно, что мне нравилось в то время. В конце концов, альбом получился именно таким, потому что мы были такими. Хотя если бы в 1994‑м или 1995‑м году у нас был этот ремикс, логично было бы именно его разослать по радиостанциям». Crush with Eyeliner «Тут простейшие аккорды, но тремоло заставляет их звучать несколько угрожающе. С другой стороны, послушайте, о чем текст. Честно говоря, мы поначалу сами не вслушивались в слова. Это первый альбом, где у нас во время записи во многих треках еще даже не было законченных текстов. Но когда к Майклу стали приходить нужные строчки, выяснилось, что они почти все про паранойю, навязчивые идеи, — даже если речь идет о лирических героях песен. И это побудило нас сделать звучание музыки несколько более клаустрофобическим. Не нарочно, а просто в соответствии с настроением стихов». Star 69 «Если вы вернетесь в прошлое и послушаете „Murmur“, то увидите, что в те времена я был убежден — настоящий композитор использует в каждой песне по двадцать аккордов и раз пять меняет тональность. Песню „Star 69“ было просто интересно играть. В ней очень хорошо слышна энергия момента, а аккорды транслируют чувство неизбежности. Честно говоря, я не думал, что спустя 20 лет люди будут разучивать ее и пытаться понять, что я там играю — мне-то самому все это казалось довольно простым. Как будто и десятикласснику должно быть все очевидно». Strange Currencies «Я помню, как принес эту идею, а Майк [Миллс] сказал: „Питер, ты бридж взял из песни „Time is on My Side“. И я такой: „Черт, а ты прав“. Действительно было что-то общее. Поэтому в шутку назвал песню „Time is on Mike’s Side“. И мы вместе сочинили другой бридж, который, впрочем, был не так уж далек от первоначального. Я играл арпеджио, не попадая в ноты, но четко в такт — вот откуда там столько резких бренчащих звуков. Но в ремиксе, кажется, и они почти пропали». Bang and Blame «Честно говоря, я даже не помнил, что эта песня записана в альбоме „Monster“ — мне казалось, она со следующего. Это, конечно, самая легкая, попсовая композиция, не очень похожая на остальные треки. Но мне она нравится. Довольно забавно, но я не думаю, что мы когда-либо играли ее живьем. Или играли? Иногда ты понятия не имеешь, почему какие-то песни не звучат на концертах. Например, до последнего тура мы ни разу не исполняли „Ignoreland“, а ведь мне всегда нравился этот трек. Наверное, казалось, что не совсем дотянул до желаемого. А потом проходит много лет, ты снова переслушиваешь песню и говоришь себе: „Черт возьми, а ведь неплохо сделано!“» I Took Your Name «Аккорды здесь прямо как у Stooges в „Fun House“. Пожалуй, это еще одна песня, которая не потребовала от нас какой-то особенной композиторской гениальности. Но она звучит очень мощно и действительно грозно. Мы много раз играли ее в туре, и на наших последних гастролях в 2008 году она тоже, кажется, была в сет-листе. Она звучит как импровизация: сначала звук гитары, придающий треку вес, а дальше мы все от него отталкиваемся и просто играем вместе». Let Me In «Помню, как сидел в пультовой комнате и смотрел, как Майк [Стайп] записывает трек. Даже в студии это был эмоционально тяжелый момент. Конечно, было ощущение, что песня о Курте. Помните, как где-то в середине записи альбома все пошло наперекосяк? Это продолжалось до самого конца наших гастролей. Не знаю, как бы я со всем справился, если бы просто сидел дома в это время. Наверное, мы могли бы просто сказать: „Ладно, все против нас, поехали на море куда-нибудь, пересидим годик, а потом вернемся и доделаем“. Но мы не такие. Наоборот, мы решили, что правильнее будет закончить работу. Мы прошли через взлеты и падения как друзья и как группа, но когда дело доходит до подобного, мы становимся действительно близки, нам приятно работать». Pete’s Hit «Я показал ребятам набросок, и они сразу сказали, что это хит. А я такой: „Ну, не знаю, какой-то он незаконченный…“ Там действительно цепкая мелодия, но, боюсь, это не то, к чему мы стремились в том году. Честно говоря, я до сих пор иногда ковыряюсь с этим риффом и аккордами — редко забываю хорошие заготовки. То и дело я возвращаюсь к этому отрывку, играю его, добавляю туда что-то новенькое… И, представьте себе, я до сих пор нигде его не использовал, так и заберу ведь с собой в могилу. Ну и ладно, ничего страшного. Вдруг на следующей неделе доделаю…»