В седьмом альбоме The Amity Affliction «Everyone Loves You… Once You Leave Them» есть нечто, что бьет в цель гораздо сильнее, чем саунд. «Он про мое психическое состояние, которое, в целом, вполне стандартное, но появились новые нюансы, — рассказывает вокалист и автор песен Джоэл Берч в интервью Apple Music. — Я очень расстроен на этой записи». Темы композиций металкор-группы мрачны, порой до дискомфорта, но в этом-то и кроется смысл записи. «Для счастливых людей записано много счастливой музыки, — говорит Берч. — Те же, кто тяготеет к песням вроде наших, делают это не просто так». Музыкант рассказывает о том, чему посвящена каждая композиция с альбома. Coffin «Песня об изменении климата и политиках, хотите верьте, хотите нет. Я впервые в жизни сочинил что-то подобное. Композицию можно трактовать по-разному, но она именно об этом: какую тревогу вызывает у меня — как у человека и как у родителя — общественная дискуссия вокруг глобального потепления и то, что политики ничего в этой сфере не делают». All My Friends Are Dead «Я долго не мог поверить, что кто-то в этой жизни может меня поддержать. Строчка „All your love has held this at bay“ [„Твоя любовь держала это на расстоянии“] посвящена моей семье, жене и тому, как я боролся с мыслями о самоубийстве. У меня был совершенно безумный год. Я чувствовал себя разбитым и не думал, что меня можно вернуть в нормальное состояние. У меня биполярное расстройство второго типа, и когда случаются депрессивные эпизоды, я чувствую себя очень одиноким, оторванным ото всех. До сих пор не умею об этом говорить, описывать словами свои ощущения, но в этой песне я, по крайней мере, попытался». Soak Me in Bleach «В основе этой песни реальный случай — мой друг совершил самоубийство. У него была группа под названием The Gifthorse, поэтому [в альбоме „Misery“] мы сочинили песню, названную в ее честь, и я включил некоторые строчки своего друга. А потом одна журналистка обвинила нас в том, что мы, якобы, наживаемся на его смерти. Это меня страшно разочаровало и выбило из колеи. И я такой: „Хорошо, покажите мне ваши стандарты чистоты. Если ваши намерения такие честные и невинные, а мои — циничные и меркантильные, тогда конечно, замочите меня в отбеливателе, мне без разницы“». All I Do is Sink «Мы тусовались с другом в Бельгии [во время тура The Amity Affliction] и едва успели в три часа ночи вернуться к отъезду гастрольного автобуса. Мы проезжали по набережным каналов, мостам, было очень красиво, светила полная луна, потрясающие ночные пейзажи… Но стоило мне лечь на свою полку [в автобусе], как меня тут же охватили мрачные чувства. Так странно — полная нестыковка между тем, что у меня есть, и тем, какие эмоции я испытываю. Это не столько сбивает с толку, сколько расстраивает — полный отстой». Baltimore Rain «Эта песня о том, как люди ссорятся, а потом один из них внезапно умирает. И тут начинается: „Да мы были лучшими друзьями и все такое“. Похороны моего друга [о котором говорилось выше] были очень красивыми, но потом мы пошли на поминание, и оно оказалось совершенно бредовым. Половина гостей практически не знала моего друга. Пришли и те, с кем он давно прекратил общаться. Там я сочинил строчку „Everyone loves you once you leave them“ [„Все любят тебя, когда ты их покидаешь“]». Aloneliness «Это мой биполярный внутренний диалог с самим собой. Песня о том, как мне иногда бывает трудно продолжать жить и не сдаваться. В прошлом году я был на грани самоубийства, возможно, ближе всего к нему за долгое, долгое время. Тогда я пообещал себе, что по меньшей мере доживу до 18-летия моего младшего сына, то есть проживу еще 15 лет. Строчка „I’ve forgotten 15 years“ [„Я позабыл 15 лет“] — это отсылка к моему детству: я мало что помню из тех ранних лет или даже старшей школы. Не такая уж счастливая жизнь была дома. Поэтому я пою, что забыл эти 15 лет, но обещаю прожить еще 15. Впрочем, надеюсь, что на них все тоже не закончится». Forever «Здесь речь идет о том, какими будут последствия самоубийства. То странное и тревожное чувство, которое иногда накатывает, когда осознаешь результат своих возможных действий. У меня трое детей, и я понимаю, что их жизнь может покатиться под откос. А моя жена — моя главная опора в жизни. У нее потрясающе получается поддерживать и помогать мне оставаться на этом свете, что бы ни случилось. Она — моя надежда». Just Like Me «Песня о моих друзьях, которые страдают алкогольной или наркотической зависимостью. В строчке „Let me carry your cross“ [„Позвольте мне нести ваш крест“] я как бы говорю им: „Позвольте мне вам помочь. Вы чувствуете себя так же, как и я? У вас депрессия, вам грустно? Помогают ли мои слова?“ Кажется, многим людям эта песня будет созвучна — они подумают о тех, кого любят, и с помощью музыки деликатно напомнят о том, что переживают за них». Born to Lose «Это опять о журналистке, о которой я уже вспоминал выше. Я ей говорю: „Ты критикуешь меня, но я-то считаю, что заслужил умереть раньше, чем мой друг. Я пытаюсь смириться с тем, что произошло, а ты обесцениваешь все, через что я прохожу. Давай, выскажи свое суперважное мнение — мнение человека, который вообще меня не знает!“ Главное, я вообще с ней не знаком, ни разу нигде не пересекался. Она возникла со своими комментариями буквально из ниоткуда. Мне кажется, люди причиняют боль другим не от счастливой жизни. К примеру, я всегда открыто говорил о правах человека, правах меньшинств, коренного населения — но я никому не причиняю боль. А людям, которые это делают, вероятно, не суждено быть счастливыми». Fever Dream «Я купил упаковку болеутоляющего в самом начале американского тура. Сейчас я веду трезвый образ жизни, поэтому не собирался принимать его. Я знал, что делаю. Прошла неделя, и я выбросил таблетки в мусорное ведро. Но потом в процессе того же тура вновь сходил в аптеку и купил сразу много транквилизаторов — штук 50. Со временем их выбросил тоже. Строчка „I’ve got death here in my pocket“ [„Смерть у меня в кармане“] — абсолютно буквальна. Я лежал в кровати, слушал музыку и плакал, отгородившись от всего мира. Строчка „Been digging holes / Not digging deeper“ [„Рыть норы, но не глубже“] — о том, как я сам расставлял ловушки, чтобы в них попасться, но целенаправленно не шел дальше. Мне казалось, что все кончено, я живу в лихорадочном сне, а не в реальном мире. К счастью, я справился с этим». Catatonia «Однажды я проснулся в Торонто — сразу после самоубийства моего друга. Я был там один, и именно в то утро впервые осознал, что случилось. Помню, как стоял в душе, начал всхлипывать и не мог остановиться. Заставил себя вылезти, вытереться — но на этом силы закончились. Следующие три или четыре часа я просто лежал на полу, рыдал и смотрел в окно. Не знаю, я как будто перестал функционировать. Строчка „When you can’t see the future, you can’t see the light“ [„Когда не можешь видеть будущее, ты не в силах увидеть свет“] — это то, что мой друг Шейн однажды сказал другому нашему общему приятелю. Он спросил: „Ты видишь свое будущее? Можешь представить себя с женой и дочерью через много лет?“ Тот ответил положительно, Шейн же сказал: „А я нет“. И на следующий день он покончил с собой. Мне было очень тяжело в те дни в Торонто, я постоянно общался с женой по FaceTime и обещал ей, что справлюсь, пройду через это. Как уже говорил, я знаю, что должен быть счастливым. Должен быть таким и сяким. Но погода все время меняется, и я не могу знать заранее, какой день меня ждет».