«40 лет — это черта, половина жизни при хорошем раскладе. Нужно было оглянуться, посмотреть на себя и поговорить о чем-то серьезном», — рассказывает Василий Вакуленко в интервью Apple Music об альбоме «Баста 40», который он выпускает в свой юбилейный год. «Для меня этот альбом — рассказ о себе за все 40 лет жизни, — продолжает Баста. — Это диалог с самим собой 18-летним. Каким я хотел быть в 18? Кем я стал? Какие моменты я хотел бы исправить в своей жизни?» Баста поместил в эту запись юношеские мечты и заблуждения, мысли о семье и близких, воспоминания о Ростове и Москве, музыкальные впечатления молодости и даже отсылки к своим старым хитам. Они вдумчиво расставлены, как фотографии в семейном альбоме, с расчетом на то, что на них однажды наткнутся дети и, возможно, не сразу узнают на изображениях своего отца. По звуку это также путешествие во времена юности Васи Вакуленко, возвращение к классическому рэпу 90-х и начала нулевых, но в современных прочтениях. На этом ретроспективном альбоме Баста, давно задумывающийся о преемственности, объединяет несколько поколений артистов (и состоявшихся — Скриптонита, ATL и Noize MC , и тех, у кого все еще впереди — Эрику Лундмоен, ANIKV и ODI), чтобы получить запись, которую он называет самой цельной в своей объемной дискографии. «Это первый альбом за всю мою жизнь, который мне нравится от начала до конца, — говорит он. — Там нечего поправить». Далее Баста комментирует ключевые треки нового релиза. Интро «Возможно, я подгоняю желаемое под действительное, но этот альбом выстроился в историю моей жизни — от первых дней, с которых я себя помню, до нынешних — с понятными и прочувствованными моментами. Музыка в таком духе, как в „Интро“, звучала у меня дома, когда мне было лет 8–9. Мой отец, человек-кремень, настоящий советский офицер, очень любил рок, Queen и Джими Хендрикса. Он был безумным поклонником Фредди Меркьюри, а рэп ненавидел. С тех пор я не могу слышать Queen — в детстве наслушался. Спел эту песню фристайлом в обычный микрофон — не по бумажке, поэтому она так сыро звучит. Потом пытался перепеть начисто, но уже звучало не так пронзительно». С самых низов «У меня ростовская прописка в той же квартире, в которой родился, — на улице Мечникова. Горжусь тем, что я ростовчанин. Тем, что я провинциал, тем, что я лимитчик. Для меня это особая эстетика, и я ее пропагандирую: предлагаю всем приезжать в Москву, завоевывать ее, добиваться, реализовываться и оставаться здесь, или уезжать куда-то дальше. „С самых низов“ — хорошая грустная песня. Мне очень нравится припев в ней. Я называю его „человеческий эквалайзер“: мы поднимаемся с низов, идем до верхов, и Бог сведет нас вместе. Альбом получился грустный. Мне и старшая дочка так сказала. Я вообще чувак грустный, когда дело доходит до музыки, — мне нравятся тяжелые переживания. Плюс, я не выбирал палитру эмоций, не думал о том, что мне нужно сочинить что-то тяжкое, как „Мать“ Горького. Так просто получалось». Я вижу (feat. Moscow Gospel Team) «Я сперва придумал эту историю визуально, как клип, который я собираюсь под эту песню снять. В баптистской церкви чинно идет служба, сидят люди и слушают священника. Вдруг забегает молодой человек в разорванной рубашке, взбегает на амвон и начинает кричать то, о чем я пою в этом треке. К концу песни мы понимаем, что снаружи к церкви уже стянуты полицейские силы, и человека на амвоне не принимают ни те, кто сидит в церкви, ни те, кто снаружи. Эта песня — посвящение моей маме. Во многих песнях про родину я часто использую этот прием — разговор с родиной как разговор с матерью. Когда я думаю о родине, я всегда думаю о судьбе моей мамы — замечательной русской женщины. Ее жизнь — это очень тяжелый путь: мы с братом родились, когда ей было 18. Из семьи ушел отец — она его сильно любила, ждала. Потом был развал Советского Союза и начало 90-х: ужасная нищета, постоянные переезды и военные городки. Болезнь и смерть бабушки, ее матери. Потом умер дед. Она всех выхаживала. Потом отец попал в страшную аварию, она ухаживала и за ним. Потом я чудил. Но она никогда не говорила, каким мне надо быть и что мне надо делать. Мы с ней недавно разговаривали, и я ее спросил: „Почему ты мне никогда не говорила, каким мне нужно быть? Ты так много ошибок совершила“. Она мне отвечает: „Почему? Да, было тяжело, но ведь все получилось правильно. Ты хороший парень, у тебя семья и дети. Все, что мать хотела бы увидеть в своем сыне, — у тебя есть“». ГотеММосква «Я очень люблю Москву. Вообще люблю громадные города, в которых можно потеряться. Москва для меня — город мечты. Я мечтал о том, чтобы побывать в ней, еще когда жил в Ростове. Ростов тоже немаленький город, но он очень уютный. Москва неуютная. Здесь можно встать в центре города и почувствовать себя очень одиноким. Мне очень нравится, какая Москва разная, здесь можно видеть все: от нищеты, отчаяния и разбитых мечтаний до космических богатств. Я это видел, мне посчастливилось — и все это есть в песне. А еще в этом треке моя самая любимая концовка куплета: „Хлопни стопарик за здоровье Васянино“». Молодость (feat. Скриптонит) «Скрипа не должно было быть на треке „Молодость“. Мы с ним записывали „Рай.он“. Он приехал на студию — я ему показал, что получилось. Ему понравилось. Он попросил еще что-нибудь послушать. Я поставил „Молодость“, и он сказал: „Старик, я должен быть в треке. Это же моя тема“. У меня такое ощущение от этой песни, как будто два немного поддатых товарища встретились на районе в пивной, и каждый рассказывает о своей молодости. У меня на районе была и остается такая удивительная пивная рядом с ломбардом, где собирались взрослые дядечки, на которых мы в детстве смотрели с уважением — преступники, спортсмены, личности. Мы наблюдали издалека, но очень хотелось зайти и вместе с ними выпить пива. Когда ты становился постарше и хватало смелости зайти и взять кружечку пива, ты сразу становился высокого полета гусь. Вот они стояли в пивной, разговаривали и обсуждали новости: кто сел, кто не сел. Это была местная социальная сеть. Интересно послушать разговор о молодости либо очень взрослых людей, либо очень молодых». Поколение X (feat. ANIKV, Noize MC) «Первый куплет в этом треке я читаю от лица себя-мальчишки. Про внутреннюю борьбу, самоопределение. Я был очень сложным ребенком: пытался привлекать к себе внимание и реализовывать естественные детские амбиции — желание быть услышанным, понятым, принятым, свободным и независимым. Но так, что в какие-то минуты было страшно. Маме было очень тяжело. А в конце звучит куплет уже от меня нынешнего: я говорю о том, что у меня самого сейчас дети, и надо с ними общаться так, чтобы не натворить ошибок. Так что этот трек — психоанализ самого себя. C Ваней Нойзом у нас давняя история дружбы. Он может рассказать, как пел „Мою игру“ в Белгороде на Дне города, выдав ее за свою песню во времена, когда еще не было интернета. Мы давно с ним общаемся — он хороший собеседник, и мне всегда интересно его мнение. Когда я отправил ему эту песню с просьбой написать свой куплет, он прислал мне в ответ целую рецензию. Написал, что я не прав: поколение X — это поколение, родившееся в 70-х и повзрослевшее в 90-х. А я-то имел в виду X как неизвестное — следующее поколение, которое придет вслед за нами. На это он мне написал еще одну рецензию, но все же в итоге прислал куплет». Вамп 2.0 «Эту песню меня заставил выпустить мой саунд-продюсер Алексей. Она радикальная и непонятная. Я еще хотел в ней засемплировать трек Radiohead „Creep“ — это одна из моих любимых песен. Он туда вставал идеально. Но потом подумал, что, пока мы будем очищать на нее права и согласовывать, пройдет куча времени и будет потрачена масса усилий. А в конце концов скажут, что опять пиявка пытается пропихнуть свое фуфло за счет великих». Любовь и страх (feat. Дворецкая) «Я беспокоился о том, как многие люди воспримут сейчас строку: „Я задыхаюсь без тебя, ты мой ИВЛ“. Я-то переболел коронавирусом, поэтому уже могу шутить на эту тему. Просидел 12 дней безвылазно дома, обоняние терял, у меня была три дня слабость, но в таком состоянии я обычно хожу на тренировки. Я не мог умереть, потому что выпускал же „Басту 40“. Во время болезни я много шутил: как бы было патетично с моей стороны свести альбом и умереть, и тогда бы все песни с него обрели смысл». Беги пацан (feat. ODI) «Сейчас у меня больше возможностей для описания того, что я пережил и почувствовал, чем в 18 лет. Но если бы тогда я мог дотянуться до плагинов, мог писать и сводить, как сейчас, я бы сделал такие же песни. В этом треке запечатлена общая эмоция того времени — фоновая безнадега, которая при этом не была поводом для печали и депрессии. Напротив, она мотивировала на что-то. Мы живем — вариантов нет. Возможно, все умрут. Кто-то сидит, кто-то сядет. У кого-то что-то получилось. Пример — мой старший брат. Мы жили с ним в одной квартире. Он закончил институт с красным дипломом, стал серьезным инженером. Выбрал совершенно другой путь, и его вся эта мерзость не касалась. Вопрос личного выбора и личной эстетики. А мне всегда нравилось все фатальное. Нравилась обреченность, печаль. Я всегда это чувствовал, но не хватало умения правильно зафиксировать. Сейчас у меня получилось сделать так, как мне бы хотелось, чтобы это звучало тогда». Лампочка «Тут обо всем — о молодости, маме, друзьях, да всей жизни. Я такой рэп называю „рэпом замечательного парня“, который чутко умеет сопереживать и очень хочет выглядеть в этом треке хорошо. Ну как хорошо… это когда мама просит тебя на суд надеть белую рубашку, чтобы использовать твой внешний вид как дополнительный аргумент в пользу возможного условного осуждения. Очень люблю этот жанр. Когда выйдет документальный фильм о „Басте 40“, в нем будет очень интересная сцена, как мы написали эту песню. Отложив сведение очередного трека для альбома, я начал с ходу на бит накидывать строки и за десять минут написал куплет. Я думал, такое только в кино бывает. А вдохновили меня, на самом деле, лампочки — две лампочки в моей студии». Парень с головой (feat. LUCAVEROS) «Трек про жизнь в провинции. Письмо губернатору, отправленное прежде, чем сжечь себя или сделать еще какой-нибудь отчаянный шаг. Мне очень хорошо понятно ощущение провинциальной безнадеги. Но ведь ничего не изменилось в российской провинции. Бесконечное повторение одного и того же. Мы до сих пор с этой безнадегой живем. Трек был записан, как ни странно, в студии в Майами. Вместе с нами был KYIVSTONER — работать не получалось, и мы угорали над релизом. Альбом грустный, но от этого нам было еще смешнее. Когда KYIVSTONER прилег поспать, я быстро написал петлю и за час, пока он дрых, родился трек. Мы даже успели его записать. Когда он проснулся, поставили, и он охренел. Песня так и вошла в альбом — почти без корректировок». Рай.он (feat. Скриптонит) «Я называл свой район „бермудским треугольником“. Там было три места силы: ломбард, аптека и драгдилер. Всю свою молодость я наблюдал за теми, кто курсирует в этом треугольнике. Улица Мечникова — обычный район, стандартный, ростовский. Район, где жило и живет большое количество военных. Он совершенно не изменился за прошедшие годы. Да, по сравнению с центром Москвы место не очень, но тогда оно мне казалось замечательным и удивительным. Я его безумно люблю, постоянно туда приезжаю и кайфую от каждого приезда. Мне всегда было больно слышать фразы: „Рэпер покинул свой любимый город и разорвал ту связь, которая наполняла его музыку настоящим“. Но с годами я понял, что эту связь невозможно разорвать. Это как старая фотография: она, может быть, немного выцвела или помялась, но не исчезла. Для меня район — это внутреннее ощущение, которое я бережно храню. Район, в котором ты вырос, остается в глазах человека и в его поступках. Район всегда с тобой». На маяке (feat. Е! Вакуленко) «Трек о любви — о том, как двое живут на 9-м этаже, и, чтобы им было интересней, представляют себе, что они на заброшенном маяке на Ямайке. Песня была написана задолго до пандемии, а в карантин мне стало понятно — она о том, что многим пришлось пережить в эти дни. В плане музыки это такое солдатское регги, как я люблю. Все бэк-вокалы в песне поет моя жена Лена. Трек и написан про нас: мы жили когда-то на 9-м этаже. Пожалуй, самая добрая и позитивная песня на альбоме». Баста 40 «Эту песню выпускал себе на день рождения. В ней я возвращаюсь к „Моей игре“: „Надеюсь, играя, не проиграюсь“. „Моя игра“ — это вещь, которая постоянно со мной. Я прекрасно помню, как она появилась. Все достаточно банально: саундтреком к этой истории должна была звучать жалостливая виолончель. Дождливый день, кафе со сквозняком и пластиковыми столами. Я написал два куплета с ходу, и это было первое, что я сумел вообще написать. Сам, честно говоря, удивился, что так складно получилось. Мне было лет 17 — совсем сопляк. Молодым людям свойственно бравировать сложными этапами в жизни и придавать им драматизм, когда еще ни хрена не прожил. Удивительно, что потом так все и сложилось, как было пропето в „Моей игре“. Пусть звучит наивно, зато правдиво. Я эту песню должен был бы написать сейчас, в 40 лет. Таким образом себе накидал дорожную карту». Моррисон Кобейн «Каждый музыкант проживает такие чувства в юности, когда никому неизвестен и никому не нужен. Есть девушка, которую он любит и которой посвящает песни, но она выбирает другого. И у меня в жизни была такая история. Я занялся музыкой, чтобы обратить на себя внимание и начать нравиться девушкам. Был обычным парнем с Мечникова: учился плохо, спортом занимался так себе — не дотягивал по сравнению со сверстниками. Выделиться ничем не мог, но мне очень было нужно за что-то зацепиться. Я стал писать рэп, который не умел писать. Недавно нашел фотографию, на которой 15-летним сфотографирован со своими друзьями Витей Цуркановым и Димой Микрюковым. У нас была группа Black Top, „Дефект речи“ по-другому: я гэкал, Дима не выговаривал букву „р“. У меня был синтезатор, и я приходил с ним на дискотеку. Во время медленного номера играл грустную мелодию, еще соло на саксофоне — имел огромный успех. Так мне стало понятно, что это работает, и надо идти дальше. Музыка — это безграничные возможности для самореализации».